Незаконное увольнение с работы

Приветствую! Эксперты правозащитной сети будут признательны, если Вы сможете предоставить материалы по делу и поделитесь опытом.

В настоящий момент,  органы призванные защищать трудовые права граждан «завалены» заявлениями и запросами по надзору и контролю за соблюдением работодателем трудовых прав граждан. К сожалению,  процветает и «телефонное право».

 Может, именно Ваш пример «поможет отстоять» нарушенные трудовые права, а возможно и права целого коллектива организации.

Прошло почти 2 года, а память все возвращается и возвращается в тот ужас. Причина – я очень любила свою работу, для которой не жалела ни сил, ни энергии, ни знаний, ни личного времени, ни даже здоровья. Архиву я прослужила с 1 ноября 1993 по 18 февраля 2008, без малого 7 лет из этого времени - начальником организационно-методического отдела и рассчитывала уйти на пенсию из архива.

Предыстория

В мае 2007 г. новый директор архива начал вести против неугодных лично ему сотрудников целенаправленные, зачастую незаконные действия по их насильственному увольнению. В категорию «неугодных» попала и я. Началась откровенная неприкрытая травля, дискредитация, угрозы, клевета, допущение нарушений трудового законодательства. У меня собрана целая папка документов, подтверждающих факты его незаконных действий.

6 июля 2007 г. (пятница) директор подписал мне заявление об очередном отпуске с 9 июля (понедельник), что по закону является основанием для издания приказа и моего невыхода на работу 9 июля. Но приказ не был издан, а разрешительная резолюция директора не была отменена на заявлении. Поскольку отношения с директором к этому времени у меня уже были напряженными, я на всякий случай сделала копию своего заявления с его резолюцией, что впоследствии послужило мне на пользу. 9 июля, считая себя в отпуске, я не выхожу на работу, но мне вдруг звонят и требуют, чтобы я вышла. Пока я еду, составляют Акт о моем отсутствии на работе – прогуле. (Впоследствии этот Акт исчез). Предъявив копию своего заявления директору с его визой, я доказала ему неправомерность его действий. Отменить свое решение о моем отпуске он не смог и вынужден был оформить мне отпуск, правда, не с 9-го, а с 10-го июля, а 9-е поставил рабочий день.

9 августа я была отозвана из отпуска приказом директора, т.к. должна была принимать участие в подготовке серьезного мероприятия, проводимого нашим архивом – Научно-методического совета Сибирского федерального округа (НМС СФО), который проходил с 21 по 22 августа. В приказе было указано, что оставшиеся от отпуска 6 дней я могу использовать в любое удобное время. НМС СФО был проведен на высоком уровне, некоторых работников, в том числе и меня, поощрили разовой премией. Я была одной из двух выступающих на этом совете от всей архивной службы Иркутской области. Однако вдруг 24 сентября директором издается приказ, с которым меня даже не знакомят, о лишении меня на 90% квартальной премии за 3-й квартал. Об этом факте я узнаю случайно 28 сентября. Но не предпринимаю никаких действий. Терплю.

Только тогда, когда я была уведомлена о сокращении, то есть в декабре 2007 г., я подала заявление в суд об отмене этого приказа, выплате мне премии в полном объеме и выплате морального вреда. Забегая вперед, скажу, что этот суд я выиграла, о чем см. ниже. Архив был вынужден по исполнительному листу выплатить мне удержанную премию и нанесенный моральный вред. Правда, мне пришлось долго ходить по инстанциям, поэтому незаконно отнятые у меня деньги архив вернул только летом 2009 г. Мне еще повезло. (Имеются все документы по этому делу, доказывающие незаконность действий директора по отношению ко мне).

(Интересно было бы узнать, в чей карман тогда, еще в октябре 2007 г., попали деньги, которые у меня незаконно изъяли из зарплаты?)

С мая по сентябрь 2007 г. директором было проведено 11 заседаний дирекции и совещаний, 7 из которых были посвящены моей работе. Директор пытался доказать мою некомпетентность, правда у него ничего не получалось. На одном из таких заседаний им была озвучена прямая угроза в мой адрес, говорящая о намерении меня уволить. К сожалению, протоколы велись подручной директора, сотрудником кадровой службы, которая не записала слова угрозы. Поэтому доказательств этого сюжета у меня нет, а сотрудники архива свидетелями не стали бы из боязни.

Практически ежедневно от директора мне приносили письменные распоряжения (кстати, эти акты не были установлены  Уставом архива, только приказы, поэтому они не нумеровались и не регистрировались) об очередном поручении. Сроки устанавливались немыслимые. Тем не менее, мною не выполнено было только одно поручение, да и то по нижеследующей причине.

31 августа директор вызвал меня в кабинет, искусственно создал конфликтную, а затем и стрессовую ситуацию, в результате чего у меня случился гипертонический криз (с давлением 200/120, которого у меня никогда не было, т.к. я гипотоник). Я попала в поликлинику, где мне сразу оформили больничный.  Находясь на больничном, я взяла справку от лечащего врача, где было написано, что криз случился после стрессовой ситуации на работе.

            После выхода на работу 17 сентября, травля и давление продолжились.

25 сентября мне приносят таблицу поручений с резолюцией директора – «И.П Бедулиной. Объяснительную». Из 6-ти поручений не было выполнено только одно, по причине болезни. Таким образом, меня заставляли писать объяснительную фактически на выполненные (!) поручения. Я отказалась. Поняла, что за этой таблицей последует Акт об отказе писать объяснительную и приказ о выговоре.

Это было последней каплей моего терпения.

27 сентября я написала жалобу на директора в вышестоящий орган – руководителю архивного агентства, где изложила самые вопиющие факты произвола и приложила копии документов, в качестве доказательств. Жалобу отнесла лично в архивное агентство, зарегистрировала ее у секретаря.

28 сентября, как я и предполагала, был составлен «Акт об отказе дачи объяснений». Акт я подписала. До сих пор не знаю, почему мне не был объявлен выговор, но вал поручений продолжался.

Состояние моего здоровья резко ухудшилось, после перенесенного криза, я вынуждена была постоянно принимать таблетки против гипертонии. Я обратилась к директору о предоставлении мне неиспользованного отпуска, оставшихся 6 дней. (Всего с конца сентября по конец декабря я написала  6 заявлений об отпуске). Моей ошибкой было то, что я не регистрировала заявления у секретаря, они просто скапливались в отделе кадров, и директор не собирался их подписывать. Только одно заявление было мной зарегистрировано. Это было еще одно нарушение ТК, статьи 125.

Однако, отпуск в октябре и ноябре мне не потребовался. Пришла беда, открывай ворота.

8 октября я вынуждена была лечь в стационар с диагнозом гипертония 2 ст. Но, не долечившись, я оказалась в другой больнице, где 16 октября была сделана экстренная операция. (О моем состоянии здоровья знала руководитель архивного агентства, у которой я пыталась найти защиту от директора). Мне повезло, я попала к хорошим специалистам и осталась жить.

22 октября, то есть через 4 дня (!), когда я едва поднялась с постели и делала первые шаги по больничной палате,  у директора возле архива кто-то поджег машину. Об этом происшествии я узнала позже из телефонного звонка коллеги. Как потом выяснилось, директор ничтоже сумняшеся, обвинил в этом преступлении меня (!). Последующие события показывают, что директор пришел к руководителю архивного агентства, надавил на нее, и 25 октября она издала приказ о новом штатном расписании, где мой отдел отсутствовал.

Позже из телефонного разговора с руководительницей архивного агентства я получила подтверждение своего предположения.

26 октября меня выписали из больницы, но о ликвидации своего отдела еще месяц я ничего не знала, находясь на больничном. Мне никто не звонил с работы. А я была еще слаба, чтобы самой звонить. Только в конце ноября я узнала из частного телефонного звонка, что отдел ликвидирован и что работников отдела предупредили о сокращении их должностей. (Позже я узнала, что уведомление они получили 29 октября. Меня администрация архива не удосужилась уведомить вместе со всеми. (Это нарушение моих прав по отношению к другим работникам архива потом отмечала прокурор в суде).

После звонка моей коллеги я решила позвонить этой руководительнице домой. Вот дословное начало разговора: «Н.К., я узнала, что мой отдел ликвидирован, я в шоке!». Она отвечает: «А как вы думаете, директор не был в шоке, когда его машину сожгли?». Я не сразу поняла, какая связь между моим отделом и машиной директора? Позже проанализировав ситуацию, стало очевидно, как появился этот приказ от 25 октября. Потом я получила дополнительные доказательства того, что директор добился ликвидации моего отдела, применив грубую чудовищную клевету. (До сих пор не понимаю, зачем было так кощунственно лгать, неужели нельзя было обойтись административным ресурсом?). Вот только документальных доказательств клеветы у меня нет.

В результате, вместо ответа на мою жалобу от 27 сентября приказом от 25 октября был ликвидирован мой отдел.

17 декабря я вышла на работу. Мне сразу вручили несколько уведомлений: о моем увольнении в связи с сокращением должности и 2 - об имеющихся вакансиях. На уведомлении об увольнении отсутствовала подпись директора. Я подписала этот документ, не заметив отсутствие подписи, и сразу сделала копию. Все перечисленные в уведомлениях вакансии были на много ниже занимаемой мной должности. Однако я не отказалась ни от одной, написав на уведомлениях, что мне необходимо время для обдумывания.

Поскольку в уведомлении об увольнении по сокращению была сделана ссылка на вышеназванный приказ архивного агентства от 25 октября, я письменно попросила об ознакомлении с ним. Мне отказали (устно). С этой просьбой мне пришлось обращаться к директору письменно три раза. Однако два раза мне было отказано в этом моем законном праве, а на третий раз мне предоставили только выписку из этого приказа (один пункт) о ликвидации вверенного мне отдела, где о сокращении моей должности начальника отдела не было ни слова.

Было очевидно, что от меня скрывают информацию, что и подтвердилось позже. Вместо ликвидированного отдела, оказывается, был создан другой отдел, что было от меня скрыто. Дело в том, что руководство бюджетных организаций, архив не исключение, старается любыми способами сохранить штатную численность, и если проводится реорганизация, то она ограничивается простой перестановкой штатов, но не сокращением численности. Сокращать должность начальника отдела было нельзя. Именно поэтому был создан другой отдел. Эту особенность я хорошо знала, поэтому сразу заподозрила обман. (Строго говоря, должность «начальник отдела», которую я занимала, не была сокращена).

Кроме того, согласно этому приказу, была введена новая должность –заместителя директора-начальника отдела, которая также от меня была скрыта. (Но обо всем этом я узнала только в суде, где и увидела этот приказ). Обе скрытые от меня должности были еще 29 октября, предложены другим людям, которых фактически повысили в должностях. Новое штатное расписание начинало действовать с 1 января 2008 г.

С 17 декабря начался отсчет периода уведомления (2 месяца). В это время на меня оказывалось морально-психологическое давление в неустановленной законом форме. Директор составлял на меня Акты о том, что я не проявляю инициативу в выборе какой-либо из предложенных должностей. Я их не подписывала, тогда составлялись Акты, что я отказываюсь подписывать те Акты. Всего их было составлено 4.

Я, в свою очередь, 17 декабря 2007 г. письменно обращалась к директору, чтобы мне дали должностные инструкции предложенных должностей, а также размер заработной платы. Однако только 7 февраля 2008 г. мне были представлены размеры окладов, что в разы отличаются от заработной платы, т.е. я фактически не получила информацию. Должностных инструкций, утвержденных по всей форме, мне так и не дали. Не знаю, умышленно или нет, но директор тем самым препятствовал мне в принятии решения по выбору должности.

Кстати, среди предложенных должностей были уборщик производственных и служебных помещений и техник 1 категории 5 разряда ( о технике см. ниже).

Посоветовавшись с юристом, я решила бороться. Тем более, что ответа на свою жалобу пока не получила. Но зато получила устный отказ руководителя архивного агентства защищать меня от директора. Только после этого, предупредив ее, что буду бороться за себя сама, используя для своей защиты все законные методы и средства, я пошла по инстанциям.

Обращалась:

1. В декабре к руководителю Департамента культуры и архивов, в структуру которого входило архивное агентство (безрезультатно).

            2. К заместителю Губернатора Иркутской области - директору департамента социальной защиты населения Иркутской области дважды. Первый раз письменно – получила отписку. Второй раз лично.

3. 18 декабря - в прокуратуру Октябрьского района г. Иркутска. 19 декабря получила уведомление, что моя жалоба отправлена в Государственную инспекцию труда по Иркутской области.

4. 18 декабря - в Комиссию по правам человека  при Губернаторе. 10 января 2008 г. получила уведомление о том, что мою жалобу  направили прокурору города.

5. 24 декабря - в Государственную инспекцию труда по Иркутской области. Ответ получила 8 февраля. О нем подробнее.

Вопреки тому, что в личной беседе с инспектором был выявлен факт сокрытия от меня равноценной должности начальника отдела, в письменном ответе он умалчивался.  Кроме того, не было проведено проверки реальности сокращения штатов работников архива, не указано, что работодателем было нарушено мое право в получении исчерпывающей информации, касающейся моего увольнения. Ответ Государственной инспекции труда был формальной отпиской, поверхностным, не учитывающим реальных фактов и документов.

6. 5 февраля 2008 г. обратилась к Уполномоченному по правам человека. Только в его ответе от 18 марта было написано, что «…при Вашем увольнении были допущены определенные нарушения. В частности, несвоевременное производилось ознакомление с издающимися приказами по предприятию, на уведомлениях об имеющихся вакансиях отсутствует подпись директора и номер регистрации…были нарушены ст. 10, 12 Федерального закона № 59-ФЗ от 02.-5.06 г. «О порядке рассмотрения обращения граждан Российской Федерации» руководителем архивного агентства Иркутской области, на что было обращено внимание Прокуратурой г. Иркутска». Мне было рекомендовано обращаться в суд.

7. 12 февраля обратилась к Губернатору Иркутской области. Через месяц мне пришел ответ от директора департамента социальной защиты населения Иркутской области (к которому я ранее уже обращалась), где было указано, что переписку со мной они прекращают.

Все попытки найти истину были тщетными. Моя жалоба ходила по кругу. Дело в том, что архивное агентство – это структурное подразделение областной администрации. И все чиновники, работающие в перечисленных органах, повязаны различного рода отношениями и обязательствами, даже родственными связями. Ворон ворону глаз не выклюет.

Ответ на жалобу на директора от 27 сентября 2007 г. я получила только 15 января 2008 г., но это была также формальная отписка, к тому же бесполезная, т.к.  отдела, руководимого мной, уже не было в штатном расписании. К письму руководителя архивного агентства прилагалась справка Комиссии от 24.12.2007 г. «О рассмотрении жалобы Бедулиной И.П., начальника отдела организационно-методической и научно-исследовательской работы ОГУ ГАИО «Государственный архив Иркутской области» (о сокращении меня уведомили 17 декабря).

В справке все факты, перечисленные мной отрицались или извращались. В письме руководителя было написано: «Большинство фактов, изложенных в Вашей жалобе, не соответствуют действительности или оцениваются Вами субъективно…не подтвердились факты массированного давления, гонений и травли…».

Проигнорировано что конфликт был спровоцирован, а главное продолжен директором.  О факте нарушения директором моих прав при предоставлении мне отпуска Комиссией был сделан следующий вывод: я не дождалась приказа.

Хотя, по моему, надо было отметить, что приказ не был своевременно издан (не по моей вине), а резолюция директора на заявлении равноценна приказу.

Комиссия сделала вывод о том, что отдел, руководимый мной, не справился с работой. Однако вывод не был подтвержден ни одним фактом.

(Допустим, я действительно была нерадивым работником. Вдруг выяснилось! Тогда возникает вопрос: «Почему в течение всего срока моего нахождения в должности начальника отдела (почти 7 лет!) по отношению ко мне не применялись никакие меры взыскания, напротив были только поощрения?». Комиссия в своем ответе не назвала ни одного документа, подтверждающего неисполнение мной должностных обязанностей, некачественной работы и т.п. Их просто не существовало в природе).

И руководителем и Комиссией было проигнорировано, что директор угрожал мне, а затем привел свои угрозы в  исполнение. Было проигнорировано то, что 31 августа директор довел меня до гипертонического криза. В результате у меня развилась гипертоническая болезнь.

Но самое главное – ответ на жалобу был составлен после (!) издания приказа о ликвидации отдела, руководимого мной.  

С января 2008 г. я ходила на работу без должности, правда, зарплату мне платили.

18 февраля, последний рабочий день, я письменно отказалась от оставшихся должностей.

СУД

11 марта 2008 г. я подала исковое заявление в суд о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за все время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, в котором указала следующие причины незаконности увольнения:

1) О предстоящем сокращении штатов организации не было поставлено в известность ГУ «Центр занятости населения города Иркутска», согласно закону РФ от 19.04.91 № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации» ч. 2 ст.25;

2) Я не была ознакомлена с приказом о происходящем сокращении и до меня не была доведена полная информация о проводимом сокращении;

3) Администрацией ответчика не была дана полная информация по имеющимся вакансиям, были вакансии, которые работодателем мне не предложены. 

4) Уведомление о предстоящем сокращении должности и уведомления об имеющихся вакансиях были без подписи руководителя организации.

Первое заседание было назначено на 25 марта. Суд затянулся.

Первый довод был отвергнут, т.к. в организации не было массового увольнения. (Хотя в законе РФ от 19.04.91 № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации» ч. 2 ст.25 говориться по другому).

Второй довод не приняли во внимание потому что «…ТК РФ на работодателя не возложена обязанность ознакомления увольняемого работника с приказом вышестоящей организации, который послужил основанием для сокращения численности или штата…».

На четвертый довод ответчик сказала, что это был технический сбой. А в определении было записано: «Довод…нет подписи директора не колеблет выводы суда о законности соблюдения ответчиком процедуры уведомления, поскольку Бедулиной И.П. не отрицался факт получения ей информации о предстоящем сокращении…»

Все доводы ответчика были восприняты судом как законные.

На третий довод – мне (якобы) были предложены все имеющиеся вакансии. На вопрос прокурора: почему не уведомили истца вместе с другими работниками, т.е. 29 октября, ответчиком было сказано, что истец была на больничном. Относительно должности начальника вновь созданного отдела, которую от меня скрыли, было дано такое объяснение: новый отдел – технический и мои образование и квалификация не соответствовали этой должности.

Однако, возникает вопрос – почему мне предложили должность техника 1 категории 5 разряда? Она тем более не соответствует моей квалификации.

 На одном из заседаний у меня случился приступ, вызвали скорую, меня увезли домой. Я попала в больницу с гипертоническим кризом. Поэтому дело заканчивал адвокат по доверенности. Казалось бы, все складывалось в мою пользу, но вмешалось пресловутое «телефонное право», на суд было оказано давление.

На вопрос – почему мне не предложили должность заместителя директора–начальника отдела, был ответ, что эта должность более высокая, по сравнению с занимаемой ранее, «…к данной должности предъявлялись более высокие требования, которые истец, по мнению администрации ОГУ ГАИО и архивного агентства Иркутской области, не соответствовала». Для доказательства моего несоответствия в решении приводилось письмо архивного агентства от 8 мая, в котором говорилось, что «вопрос о повышении в должности Бедулиной И.П. никогда не рассматривался в связи с отсутствием у нее необходимых деловых качеств, в том числе, организаторских способностей».

К сожалению, именно на этом заседании я не присутствовала по состоянию здоровья. Со слов адвоката я узнала позже, что это письмо было факсом. Если бы я находилась в зале суда, то обязательно поинтересовалась:

1. Может ли суд принимать во внимание документ, отправленный факсом ?

2. Кроме того, можно ли считать доказательством отсутствия у меня деловых качеств и организаторских способностей письмо архивного агентства, составленное 8 мая 2008 г., когда я была уже уволена?

Довод о конфликте между мной и директором не был принят во внимание: «Довод истца о том, что между ней и администрацией архива имели место конфликтные отношения, результатом которых явилось сокращение ее должности, не нашел подтверждение в ходе рассмотрения дела».

Видимо, обстановка на последнем заседании была не простой. Районный судья поторопился и в формулировке решения допустил ошибку, которая делала его незаконным, т.к. не соответствовало обстоятельствам дела.

В ходе разбирательства выяснилось, что запись в трудовой книжке была сделана не в соответствии с формулировкой п. 2 статьи 81 ТК РФ: «уволена в связи с сокращением занимаемой должности по п. 2 ст. 81 ТК РФ».

Указав, что запись не соответствует ТК РФ, районный суд «установил, что неправильная запись не ущемила моих интересов» и вынес решение: изменить формулировку увольнения на: «уволить в связи с сокращением численности работников организации».

Однако согласно обстоятельствам дела, фактам, документам, свидетельству представителя ответчика в организации не проводилось сокращения численности работников. Как было 76 человек, так и осталось 76 человек.

Решение районного суда мне выдали 4 июня 2008 г. Но оно еще не вступило в законную силу.

Одновременно с этим судом шел суд по премии. 31 марта 2008 г. Мировым судьей было принято решение об удовлетворении моих требований, отмене незаконного приказа о сокращении и выплате удержанной премии и морального вреда. Однако я не могла применить это решение в суде по увольнению, т.к. оно не вступило к этому моменту в силу, архив подал 15 апреля Апелляционную жалобу.

А 22 апреля 2008 г.  директор, который заварил всю эту «кашу», из архива уволился, назвав причиной маленькую зарплату. За неполный год работы директором он, кроме меня, уволил или подвел к увольнению еще несколько человек, в числе которых 2 начальника отдела, у одной - стаж был более 20 лет, зама по науке и других.

Ошибка районного судьи послужила стимулом к дальнейшим действиям, 10 июня я подала кассационную жалобу в Иркутский областной суд.

24 июля 2008 г. было вынесено определение – решение районного суда оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения. На этом заседании представитель ответчика сама сказала, что районный судья ошибся. А прокурор сказала, что решение районного суда не законно и подлежит отмене. Но в решении было записано: «…заключение прокурора…, полагавшей решение суда неправильным…».

18 августа  я подала Надзорную жалобу.

18 сентября получила отказ, где указывалось:

«Доводы надзорной жалобы об отсутствии доказательств сокращения ее должности, о не уведомлении истицы о предстоящем увольнении, оставлении без внимания конфликтных отношений между истцом и ответчиком, направлены на иную оценку доказательств об обстоятельствах, исследованных и оцененных судом с соблюдением положений ст.ст. 6,12, 59, 60, 67 ГПК РФ. Надзорная инстанция правом переоценки доказательств в соответствии с гражданско-процессуальным законодательством не наделена, согласно ст. 387 ГПК РФ иная оценка доказательств основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора не является».

С 10 августа 2009 г. новый губернатор отправил руководителя архивного агентства на пенсию. А на ее место поставили бывшего директора архива (!).

Позади у меня остались суды, потеря здоровья и последней капли веры если не в справедливость, то, хотя бы в закон.

Разнузданность и вседозволенность чиновничьего клана, заботящегося только о своей личной выгоде, о том, чтобы не потерять свое кресло, приносящее ему солидный доход и различные материальные блага в настоящем и будущем, пусть даже в ущерб делу, которому поставлены служить государством – вот страшная болезнь российского государства. В нашей стране по закону обязаны жить только простые граждане, не наделенные властными полномочиями. Чиновник же может налево и направо этот закон нарушать и попирать, в чем ему порукой является наш суд.

Процветает «позвоночное» право, когда рядовые исполнители – следователи, оперативники и судьи районных судов – принимают решения по звонкам своих руководителей из-за страха лишиться своей должности. Именно этим «позвоночным» правом, в сущности, являющимся проявлением скрытой коррупции, воспользовались чиновники, лишившие меня любимой работы.

Да, к сожалению, Ваши проблемы не редкость. Самое обидное в этой ситуации, по моему мнению, это отказ суда в справедливом рассмотрении дела. Обычно в таких ситуациях, когда имеется беспредел со стороны чиновников, мы рекомендуем обращаться в вышестоящие инстанции, вплоть до Европейского суда по правам человека.

Безусловно, подобным опытом делиться не только нужно, но и полезно. Ваше письмо написано на эмоциях, необходимы факты, последовательность действий Вашего работодателя и первопричины такого поведения. После этого можно оценить неправомерность действий и дать совет работнику как себя вести с точки зрения права в этой ситуации